Я часто встречаю среди рожденных летом, особенно в начале его, странную тягу к осени.

Июньская я сама принадлежу к людям, которые томятся осенней тоской: как птиц зовет к югу инстинкт, так меня тянет в осень неведомый вживленный магнит. Осень и море - две составляющие, без которых моя жизнь была бы неполноценной. Никогда не смогла бы я жить в покое там, где нет хотя бы одной из этих навечно впаянных в мою жизнь констант. Осень должна быть осенью — отмеченной запахом схваченных заморозками листьев; сквозь ее утра должен струиться холодок, это время, когда сладкая тоска заслоняет все остальные ощущения от мира, и, хоть ты не знаешь, по чему тоскуешь, переживания расцвечивают сны отблесками неведомых стран. Самая лучшая осень - наша, северная, в ней радует все: монолит формы и содержания и тот самый привкус увядания, который придает вкус и остроту последним теплым дням. Такая осень в Питере, в Хельсинки, где-то в Мещорском крае и в никогда не виданной мною Оттаве. Испанцам и грекам никогда не испытать того щемящего чувства, с которым северянин смотрит на вмерзший в первый хрупкий ледок кленовый лист.